Стихи которые вам нравяться

Ты у меня один,
Как в тарелке блин,
Как в ночи фонарь.
Ноги твои в прыщах,
Шея твоя в буграх.
Уши твои как клапаны
К морде твоей пришлёпнуты.
Глазки как у совы.
Очень красивый ты!;)))

просто обожаю))

Юрий Топчий
Я был у сумасшедшего в гостях...


Я был у сумасшедшего в гостях.
Он телевизор дома не держал
Во сне кричал на мертвых языках
И в кухню заходить не разрешал.

Любил мышей, бежал от сигарет,
Читал стихи и краской заливался.
На строчки приносимых мной газет
Смотрел и непонятно улыбался.

Я уезжал. Он плакал на перроне.
И обещал, что вновь покажет мне
Машину времени на маленьком балконе
И вечный двигатель на письменном столе.

Золушка.
Я для тебя буду самой красивой,
Броской и меткой не повторяясь.
Знаешь,могу я без всяких усилий
Низвергнуть любую соперницу в грязь.
Кто,как не я,так сумеет небрежно
Взглядом кошачьим скользнуть по губам?
Глаз моих омут,жгучих и нежных
Шепать заставляет:"не девка-дурман".
Всё для тебя,я сегодня царица,
Яркий цветок,расцветший в раю...
Ты же...заставишь на землю спуститься:
"Знаешь,я Золушек больше люблю."
Губы дрожащие скроет помада,
Плакать не буду-ведь размажется тушь.
С улыбкой скажу:"Не хочешь-не надо",
И гордо уйду под торжественный туш.
Ровно в 12 парчёвое платье
Станет похожим на рваный лоскут.
Только тогда я начну тихо плакать:
туфли хрустальные ДЪЯВОЛЬСКИ жмут!

может потом

мой любимый стих Пушкина
У лукоморья дуб спилили
кота на мясо порубили
и тридцать три богатыря на помойке ищут три рубля

Брат Доктор
ВОЛК

І. Неволя

И в жгучий холод, и в палящий зной
Кружу я за решетчатой стеной.
Я старый зверь, но не возьму я в толк,
Зачем плакат на ней: "Опасно – волк"?
Я, выродок, подобный сатане,
Хочу спросить: опасно – вам? иль мне?

Я волк, я хищник, в этом суть моя.
Родился я в пещере у ручья,
В глухом лесу, под старою сосной,
Что тень дарит густую в летний зной.
Буравит память изнутри висок:
Беззубой пастью нахожу сосок,
Сдавил, тяну в себя – и из соска
Течет мне в глотку струйка молока...

Я был одним из четырех волчат
(И каждый глуп, и каждый жизни рад!)
И в жизнь с восторгом окунулся я,
Но был недолог этот рай зверья.
(О, знать бы мне, куда родился я!
Зачем мой бог, жестокий, как вампир,
Мне повелел явиться в этот мир,
Зачем волчицын маточный мешок
Меня исторг в сплошной кошмар и шок?)

Финал эдема волчьего таков:
Двуногие пришли губить волков.
Им преградил дорогу мой отец
И принял в грудь у логова свинец.
Напрасно волк не лезет на рожон,
Но защищать волчат велит Закон,
И смерть не в силах волка испугать,
И прыгнула на волкодавов мать!
Неистов был итоговый прыжок,
И выстрел на лету ее прожег...
Затем с опаской подошли к дыре,
Троих волчат прикончили в норе.
Из выводка остался я один -
Потомок Вожака, волчицы сын.
Мне сохранили жизнь, но взяли в плен –
Как жаль, что не подох я в этот день!

А дальше завертелась кутерьма -
Так долго кровь мою пила тюрьма,
В таких марала дёгте и смоле,
Что в доброе не верю на земле!
Я стал рабом, последним из рабов.
Сменил без счета клеток и столбов,
Изведал "нежность" цепей и бичей,
Познал на шкуре "ласку" палачей,
Сумевших чувства напрочь заглушить
В потёмках искалеченной души,
Оставив только ненависть и злость,
Что въелись в сердце, печень, кровь и кость,
Да в ранах глаз - безмерная тоска,
Что тронет и пустого дурака…

Я зверь, я хищник, беспощадный волк...
К решётке прислоню облезлый бок
С печатями побоев и огня:
Глазейте же, любуйтесь на меня!

P.S. А ты, смотритель, что несёшь еду –
Неси… Но помни: я не раб! Я жду…

ІІ. Воля

Свободен! Свершилось! Разиня – смотритель
с растерзанным горлом, осклабясь, лежит.
Он думал, что он – над зверьем повелитель,
что глупая гибель ему не грозит.

Поэтому так беззаботно и смело
Он в клетку шагнул, сняв тяжёлый замок.
Я прыгнул – и кровь его, хлынув из тела,
забрызгала стены и грязный песок.

Свободен! Свершилось! Скорее, скорее,
Покуда двуногих поблизости нет!
В рассветном тумане бегу по аллеям –
впервые за десять (иль сколько там?) лет…

И справа, и слева – чугунные клетки;
в них люди велели томиться зверью.
Прощайте, соседи мои и соседки,
приветствуйте воем победу мою!

Прощайте! Я всем вам свободы желаю
(хоть вряд ли кому-то еще повезет,
как мне)...
Я тюрьму навсегда покидаю,
но что меня там, за оградою ждет?

Там – город: огромный, враждебный не только
зверью, но и людям, создавшим его!
В нем едкого дыма и грохота столько,
что глупо ждать помощи от моего
кипящего мозга – капкана рефлексов:
служить не хотят обонянье и слух…
Но все же я вырвусь, я выберусь к лесу,
А если погибну – избавлюсь от мук!

Скорее, скорее! По улицам грязным
бегу по наитью, не зная куда
несут меня ноги – сплошь в струпьях и язвах;
бежать очень больно, но боль – ерунда!

Окраина града – преддверие ада…
Облава…
Достали? Готовы стрелять?
Но всё же вперёд, и другого – не надо,
Живым – не возьмёте!
А мёртвым – плевать…